Н. А. Надеждина
Свет осени. (Отрывок.)
Пушкин назвал нашу осень «очей очарованье».
Глядишь на осенний лес, и словно тебя заколдовали — не можешь глаз отвести.
Недаром русские художники любили и любят рисовать золотую осень. В эту пору каждая полянка, каждая лесная опушка просится на полотно.
Только осенью можно по-настоящему оценить красоту таких деревьев, как ясень, осина, рябина и клён.
Высокая большая рябина — словно девушка, нарядившаяся ради праздника, вся в красных бусах и серьгах. А маленькая рябинка — это живая лесная сказка: села в высокую траву жар-птица и распустила свой огненный хвост.
Ясень не такой яркий, как рябина. У его листьев спокойный светло-жёлтый цвет. Осенью веришь, что название «ясень» происходит от слова «ясный».
Вся вершина ясеня мягко лучится, будто само осеннее неяркое солнце поселилось в его ветвях.
Но королева осеннего леса — это осина.
Летом на простушку осину никто не обращает внимания. Листья у неё невзрачные, ствол серенький — настоящая лесная Золушка. И всё она чего- то боится, всё время дрожит.
Но осенью Золушка-осина превращается в ослепительную красавицу. Ни одно дерево не знает такого разнообразия осенних красок.
Листья осины могут быть зеленовато-розовыми с перламутровым переливом, лимонно-жёлтыми, малиновыми, пурпурными, огненно-красными, багряно- лиловыми, почти чёрными.
Лучше всего любоваться осенними деревьями на закате, когда солнце уже спряталось за лес.
Дрозды, шумно пировавшие на рябинах, прекратили свою возню. Осенью смеркается рано.
По низинке, по лугу, по сжатому полю чёрным холодным озером разлилась темнота.
А лес всё ещё сверкает, как золотой остров. Кажется, что от макушек деревьев идёт свет.
Этот свет осени освещает и твою дорогу, когда по улице, обсаженной деревьями, ты идёшь в школу или возвращаешься домой.
Этот свет светит и в городском парке, где жёлтые листья, как золотые монеты, падают в пруд.
Но если ты хочешь увидеть золотую осень во всём её очаровании, ты должен пойти в лес
Праздник 4 ноября - День народного единства
Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский. Народное ополчение и освобождение Москвы 1612 года
Зимой 1611 г. Прокопий Ляпунов в рязанской земле организовал народное ополчение, к нему присоединились жители Нижнего Новгорода, Мурома, Ярославля, Вологды, Костромы и казаки И. Заруцкого. Весной ополчение подошло к Москве, москвичи поднялись на восстание. Но силы были неравны. Польский король Сигизмунд взял в заложники часть посольства, в том числе и митрополита Филарета, отца будущего основателя династии Романовых.
Народное ополчение под руководством Минина и Пожарского - объединение патриотических сил русского народа на завершающем этапе борьбы с польско-литовскими и шведскими оккупантами в начале XVII века. Народное ополчение под руководством Минина и Пожарского возникло в сложной обстановке, после захвата интервентами значительной части страны, в том числе Москвы и Смоленска, и распада вследствие острых противоречий первого ополчения 1611.
Неудача первого земского ополчения огорчила, но не обескуражила земских людей. В провинциальных городах скоро снова началось движение за организацию нового ополчения и похода на Москву. На этот раз исходным пунктом и центром движения стал Нижний Новгород во главе с его знаменитым земским старостою Кузьмою Мининым. Минин не был простым мужиком нижегородским. Он торговал и был одним из видных людей в городе. Нижегородцы избрали его в число земских старост, стало быть, ему верили. Управляя делами нижегородской податной общины, он должен был привыкнуть вести большое хозяйство города и обращаться с большими деньгами, какие собирались с мира земскими старостами в уплату податей.
Мимо него, как излюбленного человека, представителя нижегородских людей, не проходила неизвестной ни одна грамота, адресованная нижегородцами, ни одна политическая новость. Кузьма Минин следил за положением дел и обсуждал дела в городских сходках, которые вошли в обычай в городах, благодаря обстоятельствам смутного времени, напоминали собой древние веча.
На одном из таких собраний (в октябре или сентябре 1611 г.), под влиянием грамот и вестей от патриарха Гермогена, Кузьма Минин поднял посадских тяглых людей на то, чтобы собрать деньги для ополчения и сформировать самое ополчение. Составили приговор о мирском сборе и предъявили его нижегородскому воеводе, князю Звенигородскому, и собор-ному протопопу Савве, которые созвали в городской собор нижегородцев и, воспользовавшись пришедшей тогда в Нижний патриотической грамотой, подняли вопрос об ополчении. В соборе читали и обсуждали нижегородцы пришедшую грамоту. В ней говорилось о необходимости стать на защиту веры и отечества. При чтении грамоты нижегородский протопоп Савва сказал слово, убеждая народ стать за веру. После Саввы заговорил Минин; страстно говорил он о том же, указывая, каким образом нужно действовать: "Захотим помочь Московскому государству, так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать и бить челом, кто бы вступился за истинную православную веру и был у нас начальником". Слова Минина произвели большое впечатление. С каждым днем росло его влияние, нижегородцы увлекались предложениями Минина и, наконец, всем городом решили образовать ополчение, созывать служилых людей и собирать на них деньги. Раньше всего занялись денежным вопросом. Стали собирать добровольные приношения, потому что иных средств не было. Давали нижегородцы много: "третью деньгу", т. е. третью часть имущества; так давать порешил мир, и кто давал меньше, утаивая размеры имущества, с того брали силой. Были люди, жертвовавшие почти все, что имели. На первые нужды денег оказалось довольно.
Второй заботой было сыскать воеводу. По предложению Кузьмы Минина, избрали Дмитрия Пожарского; князь Дмитрий Михайлович Пожарский жил в то время верстах в 100 от Нижнего Новгорода, в своей вотчине, и лечился от ран, полученных полгода тому назад под Москвой. К нему-то и обратились нижегородцы, минуя своих воевод, князя Звенигородского и Алябьева. Когда депутация от Нижнего пришла к князю и изложила ему желание народа избрать его на такой высокий подвиг, Пожарский сперва долго отказывался, затем, наконец, изъявил свое согласие, но под условием избрания кого-нибудь из посадских людей, который ведал бы в ополчении хозяйственной частью и с ним, Пожарским, "у того великого дела был и казну собирал". При этом он указал на Минина, как на лучшего себе помощника в этом деле.
Когда ополчение было несколько устроено, оно выступило из Нижнего Новгорода в марте 1612 г. и двинулось по дороге в Ярославль. Сюда оно пришло в начале апреля и пробыло здесь до августа, т. е. в течение трех месяцев. Это время прошло в напряженной работе над восстановлением порядка в стране, над созданием центральных правительственных учреждений, над собиранием сил и средств для самого ополчения. Вокруг ополчения объединилось больше половины тогдашней России; в городах работали местные советы из представителей всех слоев населения, а из Ярославля назначали в города воевод. В самом Ярославле образовался земский собор, или совет всея земли, из представителей с мест и представителей от служилых людей, составлявших ополчение; этот совет и был временной верховной властью в стране.
Около 20 августа 1612 г. ополчение из Ярославля двинулось под Москву, и здесь между ополченцами и казаками установились сперва враждебные, потом холодные отношения, как этого и надо было ожидать; ополчение стало особым станом и этим навлекло на себя неприязнь казаков. Польский гарнизон в Кремле и Китай-городе, окруженный со всех сторон и лишенный всякой серьезной помощи, мужественно защищался и дошел до крайней нужды. Но, несмотря на его мужество, Китай-город 22 октября (4 ноября по новому стилю) 1612 г. был взят, а затем сдался русским и Кремль.
Так же известно, что еще в 1649 году указом царя Алексея Михайловича день Казанской иконы Божией Матери (22 октября по старому стилю и 4 ноября по новому) был объявлен государственным праздником. Позже, из-за революции 1917 года и последующих за ней событий, традиция отмечать освобождение Москвы от польско-литовских интервентов прервалась.
|